У Кендел защемило в груди; они много лет дружили с Фессалией, и эта утрата болью отозвалась в сердце.

— Кое-кому из Белых Когтей удалось уйти в спасательных капсулах. — (Кендел услышала глухой, издевательский смех.) — Мы просто везунчики. Не каждый день увидишь такое зрелище. — Сестра всплеснула руками. — «Валидус», — раздираемый псионической бурей, заживо пожираемый свихнувшимся временем. Корабль разметало на клочки, а варп вокруг него закрутился водоворотом. Ах, — женщина поежилась, — какое все-таки наслаждение расписывать все это, не прибегая к языку жестов!

Кендел гневно вскинула правую руку, насколько это позволяли ремни, чтобы отступница смогла прочитать ответ:

«Ты нарушила присягу. Нарушила Безмолвие».

— О, Он простит меня. — Говорившая шагнула ближе, и Амендера увидела перед собой Имрилию Геркаази. — Вера в Него позволила дойти мне до спасательной капсулы, когда ты оставила меня умирать. Это Его рука направляла мой меч, когда я казнила отступившуюся послушницу. Именно Он помог мне, когда ты бросила меня на Шеол Тринус.

Разъяренно зарычав, Кендел рванулась вперед, натягивая удерживавшие ее ремни, и розовая жидкость брызнула на пол. Из раскрывшихся ран потекли тонкие струйки крови, смешиваясь с целебным составом. Вся несправедливость того факта, что стоящая перед ней безжалостная, бессердечная тварь выжила, а бедная Лейлани погибла, наполняла ее душу ненавистью и отвращением.

Геркаази подошла еще ближе и слегка склонила голову:

— Кем бы ни было то чудовище, я покончила с ним, как и обещала. Твоя послушница вступила в связь с порождением варпа, и обсуждать тут нечего. — Имрилия вздохнула. — Допускаю, что в его словах и в самом деле могла быть толика истины, но подумай сама, если это и вправду был посланец из еще не оформившегося будущего, то его смерть здесь и сейчас разорвала цепь событий и они уже никогда не произойдут. — Рыцарь Белых Когтей кивнула своим мыслям. — Можно даже сказать, что я спасла ее от самой себя. Теперь она не покроет себя позором, а семена скверны в ее душе не смогут прорасти.

«Посланник, — морщась от боли, жестикулировала Кендел. — Ты убила посланника. Не имеет значения, что нам хотели сказать, но мы должны были выслушать, прежде чем принимать решение. Он говорил о войнах, которые можно предотвратить, о великом пожарище!»

— Даже если ты станешь болтать, тебе никто не поверит, — покачала головой Имрилия. — Ты только погубишь свою репутацию, ведь я стану все отрицать. Как минимум ты разрушишь свою карьеру. В худшем же случае добьешься раскола в Сестринстве. — Геркаази внимательно разглядывала собеседницу, смакуя каждое слово на языке. — Скажи, Амендера, ты и вправду желаешь этого?

«Ты просто слепая дура. Безмозглая и самоуверенная дура. — Кендел отвернулась. — Ты и такие, как ты, — раковая опухоль Империума».

— Поверь, мое зрение куда острее твоего, — ответила Геркаази, вновь отступая в тень. — Мои глаза открыты для правды. Лишь только у столь совершенного существа, как Бог-Император, есть право вмешиваться в плетение времени.

Услышав слово «Бог». — Кендел озадаченно посмотрела на Рыцаря Белых Когтей, но та уже отвернулась и начала удаляться, продолжая бормотать практически себе под нос:

— Если война и случится, то лишь потому, что она угодна Ему. Сестра, я носитель Слова Его, и нет места рядом со мной тем, кто хранит молчание, видя славу Его.

Геркаази растворилась во мраке, и Кендел закрыла глаза. Она пыталась вновь обрести внутреннюю тишину, но не находила ее.

Гэв Торп

ПО ЗОВУ ЛЬВА

Пространство взорвалось яростным калейдоскопом красок. Из точки варп-перехода вырвался космический корабль — плоскобокий, ощетинившийся оружием. Прошло лишь мгновение с того момента, как распахнулись врата варпа и «Копье Истины» было выброшено в реальность, но уже открывались пусковые шахты и из разверстых утроб ангаров лился красный свет.

Боевая баржа изрыгнула рой беспилотных зондов, тут же устремившихся прочь от ее бронированных бортов, кружа и сплетая сложный узор, делая корабль похожим на растревоженный пчелиный улей. Их сканирующие устройства выискивали малейшие признаки опасности, Прошло еще несколько минут, и свою механическую матку покинули патрульные челноки, выбрасывая из дюз потоки раскаленной добела плазмы. Они разделились на три эскадрильи: одна заняла позиции у носа баржи, вторая — позади кормы, а третья взяла под свою опеку борта. Защитившись таким способом, «Копье Истины» начало постепенно замедлять невероятную скорость.

Стоявший на командном мостике магистр ордена Астелян, как и остальные члены экипажа, уже успел полностью снарядиться и изготовиться к битве. И каждый из офицеров сейчас раздавал указания всем подразделениям соблюдать полную боевую готовность.

Это был не просто какой-то там ритуал. Сколько бы ни было у него патрульных машин, какова бы ни была мощь его орудий, «Копье Истины», как, впрочем, и любой космический корабль, становился крайне уязвимым при выходе из варпа. Так же как человеку необходимо некоторое время, чтобы начать ориентироваться в окружающем мире после потери сознания, боевой барже и ее экипажу требовалось сейчас свыкнуться с реальным пространством.

Астелян, как и три его товарища — Галедан, Асторик и Мелиан, уже облачился в силовую броню. Все они являлись командирами рот, находившихся сейчас на борту боевой баржи. Матовую черноту их доспехов нарушали только красный крылатый меч — герб Легиона — на левом наплечнике и номер роты на правом. Из-под керамитовых пластин тянулись тускло-серые кабели, проходившие под мышками к ранцу, обеспечивавшему броню энергией.

Невзирая на тщательный уход, доспехи воинов носили явные признаки износа — пятнышки ржавчины, рубцы от полученных в бою повреждений, самодельные детали. До Астеляна доходили слухи, что уже разработана более совершенная броня — с усилением защиты суставов и меньшим числом уязвимых мест. Но миновало уже более четырех лет с тех пор, как орден в последний раз являлся на базу, чтобы пополнить свои запасы.

Вокруг четверки могучих Астартес суетились несколько десятков прислужников, одетых в простые балахоны и белые туники. В большинстве своем они трудились за терминалами, но некоторые записывали приказания командиров на информационные планшеты. Щелканье логических машин, треск телетайпов, ритмичное постукивание каблуков по палубе да тихий шепот техников — вот и все, что можно было здесь услышать. Каждый был занят своим делом: никакой пустопорожней болтовни, исключительно обмен краткими сводками.

— Локальное сканирование планетарных тел не выявило.

К поясу Астеляна были прицеплены силовой меч и кобура с болт-пистолетом. Это вооружение принадлежало ему с того самого дня, как его назначили сержантом, а именно — вот уже четырнадцать лет. И они столь же явно говорили о его звании, как и знаки различия на его кирасе. Сейчас он поглаживал эфес меча, дожидаясь, пока сенсоры не соберут более полную информацию.

— Локальное сканирование искусственных объектов не выявило. Активированы системы дальнего сканирования.

Секунды ползли мучительно медленно, пока «Копье Истины» постепенно «приходило в себя» и восстанавливало способность слышать и видеть.

— Тактические дисплеи снова в строю.

Это сообщение ни у кого не вызывало особого ажиотажа. Да, корабль сумел вырваться из безумия варпа, но ему еще только предстояло оправиться от перелета и восстановить зрение и слух.

— Сеть локальных коммуникаций установлена. — Спустя еще несколько минут техник добавил: — Сканирование успешно завершено. Угрозы не обнаружено.

Пускай никто и не вздохнул с облегчением, но общая напряженность на мостике явно ослабла. На смену настороженности пришла сосредоточенность, подозрительности — любопытство.

Астелян посмотрел на массивный цифровой дисплей, куда поступала после обработки вся входящая информация. На данный момент картинка была довольно примитивной — просто изображение основных планетарных тел. Чтобы предоставить более подробные сведения, зонды должны были проработать несколько дней.